— Нет!

Короткое слово взрывом отдалось в ушах графа, хотя с губ сорвался лишь еле слышный шепот. Он оцепенело смотрел на руку Жозефа, недвижно лежавшую в его ладони. Глаза корсиканца казались ясными, но незрячими. Боль ушла навсегда. Энтони осторожно опустил веки покойного. Он не помнил, сколько времени просидел, глядя на Жозефа. На сердце тяжким грузом давили невысказанные слова.

Наконец Энтони поднялся и прикрыл одеялом лицо усопшего.

— Прощай, старый друг, — вздохнул он и задул единственную свечу. Выйдя из комнаты, Энтони направился в сад и сел на мраморную скамью. Тонкий серп луны освещал дорожки. Только на рассвете граф поднялся, размял затекшие члены и, вздохнув, взглянул на окна спальни.

— Кассандра.

Кто-то тряс ее за плечи. Глаза Касси широко открылись. Она безмолвно воззрилась на Энтони, боясь заговорить, словно зная, почему он ее разбудил.

— Все кончено, сага. Пойдем, нужно попрощаться.

— Когда?

— Около часа назад. Он отошел спокойно, Кассандра. Последние его слова были о тебе.

Энтони помог ей подняться и надеть пеньюар. Он ожидал слез и проклятий, но лицо девушки было спокойным и замкнутым. Он оставил их наедине. Когда Касси наконец вышла из комнаты, глаза ее были холодны и бесстрастны.

— Ты поможешь мне пойти на похороны, хорошо? — только и спросила она.

— Да, Кассандра, — кивнул Энтони и понес ее обратно в спальню.

Касси плотнее закуталась в черный бархатный плащ, но промозглая сырость, казалось, проникала до самых костей. Она тяжело опиралась на руку графа — ноги отказывались ее держать.

"Мы все похожи на черных ворон, — подумала девушка, осматриваясь. — Даже священник”.

Синьор Доннетти и вся команда яхты стояли вокруг могилы, склонив головы. Чезаре тоже приехал, как подозревала Касси, из уважения к сводному брату, поскольку едва знал Жозефа и теперь нетерпеливо переминался с ноги на ногу. Энтони смотрел куда-то вдаль.

Синьор Монтальто подхватил насморк и выглядел жалким и нахохлившимся. Были еще люди, которых она не узнавала. Касси прислушивалась к монотонной латинской речи, но слова утратили для нее всякий смысл. Задыхаясь под черной вуалью, девушка откинула ее на лоб, не подозревая, что святой отец счел это величайшим неуважением к покойному. За эти дни она почти ничего не ела, и сейчас перед глазами у нее все расплывалось. Холмик земли над могилой почему-то угрожающе рос, грозя поглотить ее.

Касси почувствовала прикосновение руки графа, но продолжала упрямо смотреть вдаль, от души желая, чтобы священник поскорее замолчал. Она всегда думала, что люди, посвятившие себя Богу, лишены радостей плоти и должны быть тощими аскетами, но этот напоминал бочонок с салом.

Касси покачала головой, ругая себя за нечестивые мысли. Ей следовало бы думать о Жозефе, но она отказывалась верить, что в дубовом гробу лежит тот, кого она знала и любила.

Наконец священник закрыл Библию. Касси на мгновение прикрыла глаза, а когда очнулась, люди уже расходились, тихо переговариваясь. Она хотела обратиться к графу, о чем-то беседовавшему со святым отцом, но внезапно услышала тихие слова, слова, и без того высеченные огненными буквами у нее в мозгу.

— Pazza fragitara nigli inferno. — Пусть он вечно гниет в аду.

Касси в ужасе огляделась, но вокруг были торжественно-серьезные лица, знакомые и незнакомые. Она лихорадочно дернула за рукав Энтони, не обращая внимания на священника, взиравшего на нее с неприкрытым неодобрением. Энтони, нахмурясь, посмотрел на нее, явно рассерженный столь неуместным вмешательством.

— Он здесь! — охнула девушка. — Я слышала его.., он здесь!

Земля неожиданно стала уходить у нее из-под ног, и Касси второй раз в жизни потеряла сознание. Граф едва успел подхватить ее и окликнул Доннетти:

— Франческо, скорее!

— Что случилось, ваша светлость? Граф наспех объяснил, в чем дело.

— Собери своих людей. Приведи каждого, кого они не знают, на виллу.

Но, даже отдавая приказ, он понимал, что все напрасно. Многие из скорбящих уже покинули кладбище.

— Потрясение оказалось для нее слишком сильным, Антонио?

Чезаре сочувственно вглядывался в бледное лицо девушки.

" — Похоже. Она услыхала голос одного из похитителей. Если можешь, Чезаре, обойди всех и посмотри, не покажется ли кто-то тебе подозрительным. Мне доставит огромное удовольствие расправиться с ублюдком в день похорон Жозефа.

Касси, почувствовав, что ее укачивает, попыталась приподняться.

— Лежи, сага, — велел граф, покрепче обнимая ее.

— Боже, как глупо.., это экипаж!

— Да. Скоро мы будем на вилле. Вот уж не думал, что ты из тех женщин, которые подвержены обморокам! — насмешливо прошептал он.

— Я голодна, и с твоей стороны нечестно издеваться. Граф снова прижал ее к груди и, став серьезным, тихо попросил:

— Перескажи в точности, что ты услышала, Кассандра.

— “Пусть он вечно гниет в аду”, — пробормотала девушка, вздрогнув. — Он повторил слова, произнесенные в ту ночь. Я не поняла, кто из стоявших около могилы пожелал Жозефу подобное.., он говорил очень тихо и с такой злобой!

— Значит, это пятый похититель.

Касси кивнула.

— Франческо и его люди обыскивают округу. Я допрошу каждого, кого приведут ко мне.

— Но даже если ты его найдешь, он слишком умен, чтобы выдать себя.

— Посмотрим.

Несколько минут они молчали.

— Знаешь, — внезапно вздохнула девушка, — я не думаю, что Жозефу понравился бы этот священник — он чересчур самодовольный и такой жирный!

Граф затрясся от смеха.

— Да, — торжественно подтвердил он, — ты совершенно права.

Глава 20

Касси очистила апельсин и впилась зубами в сочную мякоть.

— Как странно, милорд, есть осенью свежие фрукты.

— Знаю, — улыбнулся граф. — Сейчас в Англии вряд ли раздобудешь апельсин. Кстати, меня зовут Энтони.

— Верно, просто я привыкла к обращению “милорд” или “ваша светлость”.

— Разве я держусь так отчужденно? Мне бы этого совсем не хотелось.

Касси, улыбнувшись, покачала головой:

— Нет, конечно, нет.

И действительно, в последние три недели он был неизменно добр и снисходителен, и даже если ругал ее, когда она переутомлялась, однако ни о чем не просил и довольствовался лишь разрешением быть рядом. Энтони делал все, чтобы Касси было хорошо в его обществе, чтобы она позволяла ему заботиться о себе и ограждать от остального мира. Он, казалось, понимал ее желание ни с кем пока не встречаться, не думать о будущем, а просто существовать и ждать, пока душевные раны затянутся.

Граф положил в рот жареный каштан и откинулся на спинку стула, наблюдая за девушкой. Днем они катались на лодке, и форель, поданную за ужином, поймала Касси. Она немилосердно издевалась над графом, выудившим крошечную рыбку, недостойную сиятельного аристократа. И хотя Касси все еще была слишком худой, прогулка разрумянила ее щечки, а выражение растерянности в глазах потихоньку таяло. На прошлой неделе кошмар вернулся только однажды, и хотя она трепетала от ужаса в объятиях Энтони, вскоре пришла в себя.

Касси доела последнюю дольку и удовлетворенно вздохнула.

— Если ты вытрешь руки, Кассандра, я разрешу тебе испытать свое умение в еще одном занятии, помимо рыбной ловли.

Касси насмешливо подняла брови, но все-таки вытерла с пальцев липкий сок.

— Еще одно состязание, милорд? Неужели вам хочется сегодня проиграть дважды?

— Леди, кажется, задирает нос? Ну что же, скоро увидим, на чьей стороне удача.

— Удача, ха! Лучше объясните, ваша светлость, что вы имеете в виду?

Граф швырнул на стол салфетку.

— Следуйте за мной, мадам, и увидите! Он помог ей подняться и повел наверх, в спальню. В камине горело неяркое пламя, бросая причудливые тени на белые оштукатуренные стены. Граф усадил Касси в кресло и подал мягкую шерстяную шаль, заранее согретую у огня.