С каждой минутой Эдвард становился все требовательнее и теперь властно запустил руки в копну сверкающих волос, доходивших до самой талии. Он задрожал, когда Касси вцепилась ему в спину, а ее язык робко скользнул ему в рот.

— Пожалуйста, Эдвард, дотронься до меня, как в тот день на пляже, когда мы впервые встретились.

Руки Эдварда ласкающе скользнули по стройным бедрам. Он сжал ее ягодицы и, чуть приподняв, снова прижал ее к своему животу.

— Будь прокляты эти чертовы юбки! Эдвард отстранился и, быстро сбросив сюртук, расстелил его на песке и сел.

— Иди сюда, Касси, — попросил он, протягивая руку.

Касси упала на колени, и Эдвард, положив голову девушки себе на грудь, медленно приподнял ее подбородок, чтобы взглянуть в лучистые глаза, огромные, полные нежности и едва скрываемого волнения.

— Ляг на спину, дорогая, — тихо велел он и, опираясь на локоть, отвел волосы от ее лица, так что они рассыпались вокруг ее головки сияющим нимбом. Его пальцы нежно погладили прямой нос, высокие скулы, щеки.

— Я чувствую себя.., такой неукротимой, Эдвард, — застенчиво призналась девушка. — Сердце ужасно колотится, и я едва дышу.

Эдвард сжал ее груди и почувствовал, как по телу девушки прошел озноб.

— Это еще не все. Тебе предстоит узнать больше, гораздо больше.

— Пожалуйста, научи меня, Эдвард. Сделай меня настоящей женщиной.

Хотя Эдвард был не новичок во всем, что касалось женщин, руки у него затряслись, как только он попытался расстегнуть маленькие пуговки на корсаже. Он жаждал ее так, как никого и никогда в жизни. Касси лежала, не шевелясь, наблюдая, как он распахивает расстегнутое наконец платье, развязывает голубые ленты сорочки. Когда холодный воздух коснулся кожи, девушка оцепенела — ни один мужчина не видел ее раньше обнаженной.

— Не бойся, Касси, — мягко выдохнул он, раздвигая ворот ее сорочки. Груди девушки вырвались на волю, полные и упругие, белые и гладкие, с темно-розовыми сосками.

— Я нравлюсь тебе, Эдвард?

Он тихо застонал и впился в нежную вершинку. Потрясенная девушка затаила дыхание и на мгновение утратила способность думать. Его язык ласкал ее набухший сосок, а зубы покусывали сладостный плод, пока трепещущая плоть не затвердела, превратившись в крохотный камешек. Он судорожно мял нежные полушария, ощущая, как разгорается ее желание, как она инстинктивно выгибает спину, чтобы теснее прижаться к нему.

Сверхъестественным усилием воли Эдвард отстранился от нее и сорвал с себя батистовую рубашку. Касси подняла руку, погладила редкую поросль каштановых волос у него на груди, обвела белый шрам, наискосок пересекавший его плечо.

— Я хочу почувствовать тебя рядом, совсем близко, — прошептала она.

Эдвард лег на нее, сознавая, что теряет голову от этой ошеломляющей близости, и стал целовать Касси, требовательно, жадно, яростно, пока она не застонала.

Он просунул руки ей под спину, спеша расстегнуть широкую юбку. Легкий пояс упал на землю, Касси, не выдержав ожидания, принялась помогать ему развязывать тесемки нижних юбок. Эдвард, неуверенно засмеявшись, неловко помог ей подняться и сбросить одежду. Когда сорочка легла поверх снятого платья, Касси, поколебавшись, украдкой прикрыла руками бедра. В памяти ясно всплыл шепоток молодых горничных, когда ей было лет двенадцать. Помнится, Молли хрипло пробормотала тогда:

— Он воткнет эту штуку в тебя, и ты завопишь от боли и изойдешь кровью, но в конце концов тебе понравится.

Только сейчас она смутно поняла, что не хочет отдаваться ему, терять очарование тайны и невинность, которые до сих пор были неотъемлемой ее частью, покидать знакомый и безопасный девический мирок. Она стояла, нерешительно застыв, крепко сцепив пальцы.

— Не бойся, Касси. Взгляни на меня, любимая. Девушка подняла глаза и увидела в его взгляде безграничную нежность и понимание.

— Кажется, я веду себя ужасно глупо, — нервно пробормотала она.

— Нет, ты всегда остаешься собой. Доверься мне, девочка. Я ничего не отниму у тебя и никогда не причиню зла. Я постараюсь дать тебе все, что у меня есть, включая свою страсть и свое тело.

Он осторожно провел руками по ее шее и груди и, ощутив легкий трепет, припал к губам долгим поцелуем. Его пальцы нашли нежную плоть, где сосредоточились ее желания, и ласкали до тех пор, пока она не уронила руки и безвольно обмякла.

— Ты хочешь меня сейчас, Касси? — прошептал он.

— Да.

Она накрыла рукой его ладонь. Эдвард упал на колени перед ней, ненасытным взором пожирая стройное женское тело. Его пальцы снова раскрыли нежные розовые лепестки, и Касси поняла, что ее смущение, вызванное чужим, властным вторжением, тает, испаряется, а от его дерзких ласк по животу и ногам пробегают жгучие молнии изысканных ощущений. Другая рука Эдварда мяла ее ягодицы, прижимая Касси ближе к мужскому телу. Девушка задыхалась, воздух с трудом вырывался из пересохшего горла, ноги подгибались, и она, конечно, рухнула бы на землю, если бы Эдвард не поддерживал ее.

— О, пожалуйста, любимый, — простонала она, вцепившись ему в плечи.

Он подхватил девушку, бережно уложил на сюртук, в нетерпении стал рвать пуговицы на брюках, так захваченный приливом желания, что сначала не услыхал криков, раздававшихся все ближе. Но Касси мгновенно насторожилась и, побледнев, оцепенела от ужаса. Страсть куда-то исчезла, сменившись невыразимым стыдом.

Эдвард опустил руки и обернулся к входу в пещерку.

— Касси! Эдвард! Где вы?

— Это Бекки, — процедила Касси сквозь стиснутые зубы, лихорадочно натягивая помятые нижние юбки и платье.

— Дьявол бы унес эту женщину! — тихо прорычал Эдвард, тоже нагибаясь, чтобы поднять сорочку.

— Касси! Эдвард!

Голос мисс Питершем, в котором оба расслышали растущую тревогу, звучал совсем рядышком.

— Тем хуже для нее! — раздраженно бросила Касси. — Мы уже не дети и скоро поженимся!

Бекки Питершем уже хотела разразиться новыми воплями, но в этот момент заметила шагах в двадцати растрепанную Касси и Эдварда, выходивших из узкой расщелины в скале. Женщина громко вздохнула, досадуя на себя за то, что слишком доверилась благородству виконта.

Эдвард, в противоположность раскрасневшейся Касси, был бледен как смерть. Бекки сжала губы в тонкую линию, угрожающе постукивая ногой по песку.

— Какое счастье видеть вас, мисс Питершем, — громко, не скрывая сарказма, произнес виконт. — Желаете осмотреть пещеру вместе с нами?

— Насколько я поняла, вы уже успели достаточно насмотреться на нее, милорд, — отрезала гувернантка. Взгляд ее прищуренных глаз многозначительно уперся в расстегнутую пуговичку на лифе платья Касси.

— Ради Бога, Бекки! — вскричала девушка. — Через два дня свадьба! Ты ведешь себя так, словно нам обоим по десять лет! Буду очень благодарна, если впредь ты больше станешь заниматься своими делами.

— Вы — мое главное дело, мисс, до той минуты, когда выйдете замуж!

— Надеюсь, теперь, когда отношения окончательно выяснены, — вмешался Эдвард, — я могу проводить дам обратно в Хемпхилл-Холл?

Глава 6

Эллиот, поглощенный поздним обедом, рассеянно поднял голову и увидел стоявшую рядом сестру. Девушка одергивала старое муслиновое платье, ставшее от бесчисленных стирок уныло-серым.

— Куда ты собралась, Касс?

— Словно не знаешь! На рыбалку, конечно! Я обещала кухарке наловить к ужину морского окуня!

Эллиот отложил вилку и откинулся на спинку стула.

— А как, по-твоему, отнесется Эдвард к известию, что невеста сбежала на рыбалку накануне свадьбы?!

— Эдвард проводит день в Литл-Уиммеринг, со своим управляющим, и вернется только вечером.

— Итак, невеста в последний раз резвится на воле, прежде чем жених щелкнет кнутом и призовет ее к порядку?

Касси надменно сморщила нос.

— Я попросила бы тебя, Эллиот прекратить нести вздор! Ты ведь знаешь, какими суматошными были последние недели, и все из-за свадебных приготовлений. Даже Бекки считает, что свежий воздух мне не повредит.